Мои “школьные” годы начались, практически, с первых недель жизни – наша учительская семья, сколько я помню, всегда жила при школе до самого переезда в 1932 г. в г. Кременчуг. Поэтому воспоминания начну года за два до 1-го класса. Жили мы тогда в с. Дмитровка Кременчугского района.
Между прочим, 22 июня 1995 г. на презентации в городском музее книги “Герои Кременчугщины” авторов О.Н.Иванченко и А.И.Осташко я услышал от выступавшего Героя Советского Союза Николая Васильевича Баля: «Я простий Дмитрівський хлопець…»
Оказывается, мы земляки! Хотя Николай Васильевич и старше меня на 11 лет. После презентации я подошел к нему и спросил, не помнит ли он, случайно, кто был у него учителем в Дмитровке, Ни секунды не задумываясь, он сказал: “А як же, помню – Иван Павлович Рядненко!” Не скрою, мне было приятно, что человек в таком возрасте (82 года) помнит своего первого учителя – моего отца. Я представился и попросил у него автограф.
Дмитровская начальная школа была небольшая. Отец заведовал школой, мама и еще одна, а может две женщины работали учительницами. Классы и наша квартира отапливались соломой, освещались керосиновыми лампами. Зима 1930–31 годов была снежная. Дети приходили в школу с хуторов. Однажды разыгралась такая вьюга, что детей не отпустили домой после уроков. Мама приготовила какую-то еду, внесли в класс солому и уложили детей спать.
Сейчас не только взрослые, но и дети не поражаются прямой телепередаче с обратной стороны земли или из космоса, да еще и в цвете! А я вспоминаю, как заходившие к нам взрослые люди поражались, слушая звучавшую, почти как комариный писк, музыку или речь из наушников положенных для усиления звука в тарелку. Где же оно там то, что говорит? У нас был единственный на все село детекторный приемник “смычка” (смычка города и села).
А как все бежали посмотреть на остановившиеся около школы первые трактора «фордзоны» или на проехавшую через село автомашину!
Учиться я начал в Кременчуге в 1932 году в школе № 9. Она всегда кроме основного здания по ул.Гоголя (до 1918 г. – женская гимназия, после войны – штаб вертолетного училища) занимала несколько помещений. Первый класс был в доме на набережной, правее (выше) центральной аллеи Приднепровского парка. До войны вся территория парка была застроена. В 3–4 классах мы занимались тоже в одноэтажном здании на Киевской (ул.Победы) рядом с банком (теперь гост. “Кремень”). В предвоенные годы здание переоборудовали под квартиры для учителей.
Может быть это покажется странным, но сейчас почему-то припоминаются события тех лет, если и связанные как-то со школой, то все же больше общественно значимые:
- убийство С.М. Кирова,
- переезд правительства Украины из Харькова в Киев;
- первые возрожденные Новогодние елки;
- Челюскинская эпопея;
- война абиссинцев против итальянцев – мы, конечно же, были всей душой на стороне абиссинцев;
- война в Испании.
Из наших городских событий – экскурсия на табачную фабрику… выедающая глаза атмосфера, тысячи куда-то движущихся папирос… Интересно было бегать на больших переменах в Почтовый сквер смотреть на строительство памятника “Борцам за власть Советов”, – поражали глубина и размеры котлована под фундамент памятника. Особенно запомнились военные парады 1-го мая и 7 ноября. В них принимали участие пехотный и артиллерийский полки 25-й Чапаевской дивизии, дислоцировавшиеся в Кременчуге.
Красноармейцы маршировали с песней “Там вдали за рекой…“, шли на конной тяге артиллерийские орудия, а рядом гарцевал на коне красивый молодой командир похожий на В.И. Чапаева. А сколько раз мы бегали в кино на фильм “Чапаев” или “Мятеж”, тоже по Фурманову! Запомнились и такие фильмы как “Мисс Менд”, “Путевка в жизнь”, “Ущелье аламассов” – всех не перечислить! В кино (к-т.”Большевик” – «Колизей») приходили задолго до начала сеансов и нас всегда встречал в фойе массовик Исай Львович Непомнящий. Хоть билет и стоил копейки, но не всегда и не у всех они находились. В таких случаях старались
проскочить в кинозал “зайцем”. Складывались на билеты двум-трем товарищам, они старались, вскочив в зал, сесть у выходной двери и, когда гас свет, отпирали двери. Собравшиеся за дверю “зайцы” врывались и разбегались по залу. Не всем везло, кого-то билетеры вылавливали и выгоняли.
А еще лет 5 назад, когда мы жили в Дмитровке, и в село приезжала кинопередвижка (очень редко) детей 10–14 лет пускали в сельбуд бесплатно, правда, с условием, что они будут крутить, конечно, попеременно, ручку генератора-источника электроэнергии для кинопроектора и одновременно смотреть кинокартину. Они были счастливы!
Став постарше, ходили и в театр, а особенно любили цирк. Театр был уютный, с хорошей акустикой и никогда не пустовал. Это привлекало сюда и знаменитых артистов: Литвиненко-Вольгемут, Паторжинского, Петрусенко. На сцене в здании цирка (здание трансформировалось – цирк-театр) выступала с большим оркестром молодая стройная К.Шульженко, ставились балетные спектакли, выступал всемирно известный исполнитель Отелло Ваграм Папазян в одноименном спектакле. В цирке выступали В.Дуров со своим знаменитым поездом зверей, Б.Эдер с львами… Но особенно популярной у кременчужан всех возрастов была классическая борьба – в третьем отделении в любое время сезона цирк был полон.
В театре мне приходилось бывать не только в роли зрителя, но и “актера”, участвуя в городских смотрах школьной художественной самодеятельности. В 1938 году в составе группы авиамоделистов городской Детской технической станции приветствовал участников торжественного собрания, посвященного 20-ти летию РККА, проходившего в театре. Мы пускали с балкона на сцену авиамодели, сбрасывали в зал парашютики с конфетами…
А летом 1943 г. я попал в цирк, вернее, в здание цирка, служившего сборным пунктом, в роли пленника, которому была уготована судьба остарбайтера. Но мне удалось уже перед самой погрузкой в вагоны-телятники убежать со станции и последних несколько месяцев перед освобождением города побыть на полулегальном положении.
С 5-го и до 9-го класса (1941г.) мы почти все время учились в основном здании. “Почти” – потому, что наша школа была приписана на время войны к военному госпиталю, т.ч. и в сентябре 1939 г. (Польша) и зимой 39-40 гг. (Финляндия),когда появлялось много раненых, школу занимали под госпиталь, а мы занимались в 3 смены в соседнем здании по ул.Гоголя (сейчас -художественная школа). В летние каникулы 40 года несколько классов школы даже были переоборудованы под операционную: прорублены дополнительные двери, стены окрашены белой масляной краской.
Из событий тех лет припоминаются очень шумные (если можно так сказать), напыщенные мероприятия, связанные со столетием со дня смерти А.С. Пушкина. С таким размахом не отмечались даже юбилеи революционных событий. Сейчас, оглядываясь в прошлое, кажется, что это делалось с целью как-то приглушить, как внутри так и за рубежом страны, неприятный резонанс, вызванный достигшими в то время апогея, репрессиями.
Очевидно, рядом расположенный учительский институт (теперь вертолетное училище), как-то сотрудничал с нашей школой, т.к. нас, участников физического кружка, периодически приглашали в лаборатории института. Поражает запомнившаяся простота, с какой относились тогда к постановке некоторых опытов. Например, включенная рентгеновская трубка лежала на столе, а мы, окружив ее, на ручном экране, рассматривали, что у кого лежит в кошелечке, какой скелет у кисти руки и т.п. И ничего!…
Очень интересными и популярными были соревнования по оборонно-прикладному многоборью:
- передача флажками и прием с помощью азбуки Морзе текстов,
- мензульная топографическая (упрощенная) съемка местности,
- тушение очагов огня мешочками с песком,
- одевание на время противогазов и марш в них.
Летом 1940 г. ходили на веслах и под парусом на яле в 5-ти дневный поход в Градижск (это не от школы, а по линии ДОСААФ или морского клуба) Самостоятельно, своей компанией, устраивали выезды на лодке на острова на 2-3 дня. Палаток тогда у нас не было, поэтому для ночевки строили шалаши.
Кроме этого, посещали гимнастический кружок в школе, принимали участие в соревнованиях на значок БГТО, кое-кто прыгал и с парашютной вышки, зависая иногда из-за малого веса на половине пути к земле. Такие мероприятия очень даже здорово помогали нашему развитию.
К этим годам (1938–40 гг.) относятся и два редких у нас природных явления:
- землетрясение
- северное сияние.
Землетрясение запомнилось наверное потому, что было первым в моей жизни и потому оставило немного жутковатое впечатление, но это не такое уж уникальное для нас событие. А вот северное сияние – очень редкое для наших широт явление.
Произошло это, очевидно, в начале декабря 1938 г., стоял небольшой морозец, снега не было, луна еще не всходила и хоть было около 5 вечера, но было уже темно. Я вышел из дома (Чапаева,7), чтобы идти в школу на занятие драмкружка и случайно посмотрел вправо (на север) – меня поразил необычный цвет неба. Небо, где то в пределах 120 градусов по горизонту и 50 …60 градусов в вертикальной плоскости, светилось темно-вишневым светом, блекнущим к краям. Небо было ясное, звезды просвечивали сквозь это «зарево». Я оглянулся и был, наверное, поражен еще больше – с запада на восток, стрельчатыми концами к зениту, по южной стороне темного звездного неба, величественно двигались светло-салатные столбы. Я кинулся бегом в школу, поднял на ноги уже собравшихся кружковцев (они еще десяток минут тому назад не видели ничего!) мы выскочили на улицу и еще какое-то время любовались этим чудом природы! У моей школьной компании были, кроме общих, и свои игры. Например, мы придумывали шифры и писали друг другу послания, которые получатель должен был расшифровать. В некоторых из них содержались сведения, дополнительно закодированные, о кладе, спрятанном на о.Фантазия. Абсолютным победителем выходил тот, кто в самое короткое время находил клад.
До затопления (Днепродзержинской ГЭС) остров Фантазия, наряду с о.Зеленым был любимым местом игр, отдыха. Это, действительно, был очень красивый и интересный остров. На нем мы находили дореволюционные монеты, различные окаменелости, среди которых самыми массовыми были зубы акул. Их особенно много было на островке выше о.Фантазия – на “Камнях”.
У ребят, увлекавшихся рыбалкой, были дополнительные заботы. В те годы капроновых лесок не существовало – пользовались простым тонким шнуром. Крючок желательно было привязывать не непосредственно к шнуру, а к промежуточной светлой волосяной косичке. Волос для нее нужно было добыть с белого конского хвоста. В те времена у рынка, особенно по ул.Пролетарской (на мост ездили по ул.Шевченко), ежедневно стояло много подвод, владельцы которых готовы были оказать любую транспортную услугу.
Вот и отправлялись за волосом. Нужно было быть очень внимательным при этой операции – с одной стороны это не нравилось лошади и она могла ударить копытом, а с другой – возчик кнутом.
Да, существовала в городе еще одна транспортная услуга-ручные тачки на 2-х больших колесах, на рессорах с платформой около 2-х м., грузоподъемностью, наверное, не менее 100–150 кг. Владельцы тачек, как правило, евреи среднего возраста, их называли “троцкие”, дежурили у рынка и около ж.д. вокзала.
Школу свою мы любили, она была для нас вторым домом. Наверное поэтому, когда мы в 12 часов дня 22 июня 1941г. услышали о начале войны, первым побуждением было – бежать в школу. Мы освобождали основное здание от всего школьного имущества, организовали бригады и выехали в колхозы, а когда начались налеты немецких самолетов, оставшиеся в городе ребята и девчата дежурили по ночам в школе (где художественная школа).
Когда немцы заняли Крюков и обстреливали Кременчуг, принимали участие в эвакуации остатков имущества предприятий города, ночами выгружали мешки с зерном с барж, стоявших в Затоне. Наверне, не случайно и костяк подпольной комсомольско-молодежной организации Саши Кривицкого составили соученики, по той или иной причине оставшиеся в г. Кременчуге.
И в заключение хочется сказать, что наша, 9-я школа, дала нам очень даже не плохую подготовку, что уже в послевоенные годы я смог оценить вполне объективно. За это я с благодарностью вспоминаю учителей:
- математики – А.М. Петренко,
- русского языка и литературы – Г.И. Саховича,
- украинского языка – A.Г. Ремиго,
- химии (завуч) и биологии супругов Устименко,
- физики – А.Б.Бобовича,
- черчения – Визельмана,
- директора школы – Потыляко.
И особенно хочется отметить классного руководителя с 5-го по 9-й классы, учительницу французского языка, бывшую еще в гимназии классной дамой у моей мамы, Антонину Федоровну Леонович.
Автор: Рядненко Василий Иванович
Материалы научно – практической конференции “Кременчугу – 435 лет”