Автор: Irina Barsukova
В марте 2014 года, вскоре после аннексии Крыма и проведенного там референдума, я по Skype позвонила в Севастополь сначала двоюродному брату, потом своему дяде. Брат с женой были подшофе, радостно помахали мне российскими флажками, рассказали, что все кругом празднуют «возвращение Крыма домой». А мой мой 85-летний дядя веселым совсем не выглядел. Я спросила, почему он такой грустный.
-Потому, что это может иметь очень плохие последствия.
-Какие могут быть последствия?
(В ответ мне были тишина пристальный взгляд)
- Ну не война же, в конце концов?!
(И опять сначала тишина. А потом он перевел разговор на другую тему).
Тогда я не понимала что произошло. Кроме брата в Крыму жили мои подруги, которые тоже были в восторге от произошедшего. Я искренне верила, что люди сделали свой свободный выбор. И в ситуацию я не вникала. Понимание стало приходить позже, где-то через год. С дядей Вовой мы больше к этой теме не возвращались. В 2018 его не стало.
Наш разговор я запомнила на всю свою жизнь. Чем старше я становлюсь, тем чаще о нем вспоминаю. Те кто моложе, всегда считают себя умнее стариков. До поры, до времени. Пока им не начинают наступать на пятки те, кто еще моложе и « еще умнее» В реальности же 85 -летний «совковый» старик оказался умнее и прозорливее меня. Современной женщины, на 36 лет моложе его.
Он был неординарным, достойным и очень теплым человеком. Прожил большую, интересную жизнь. Был умным, образованным морским офицером, капитаном второго ранга с двумя высшими образованиями. Я очень сильно его любила , а он сильно на меня повлиял и многому научил.
Родился мой дядя, Владимир Самуилович Герцберг, 16.02.1929 года в г. Кременчуге. За несколько лет перед войной семья переехала в Одессу, но связи с Кременчугом не теряла. Приезжали в родной город каждое лето. В 1941 году Герцберги приехали в конце мая. Моего деда неожиданно призвали на несколько месяцев в армию для «переподготовки младшего офицерского состава». А бабушка с детьми поехала в родной город. Дед успел после 22 июня передать семье в Кременчуг теплую одежду, справку о том, что он офицер Красной армии. И письмо с наказом срочно эвакуироваться. Вскоре он погиб, защищая Одессу. Так в 12 лет Вова стал на много лет единственным мужчиной в семье. Кроме него в семье были только женщины. Его мама, трехлетняя сестра, бабушка, и тетя Фаня, сестра его мамы, которая болела и еле могла передвигаться. Военкомат выделил им для эвакуации подводу. Т.к. никто из них не мог управляться с лошадью, пришлось просить соседа. Тот усадил свою семью, уложил свой скарб, оставив для них только 2 места. В телеге постоянно могла сидеть только Вовина сестренка и одна женщина. Т.е. тетя или бабушка. А Вова с мамой с вещами шли за подводой до самой Полтавы пешком. «Было очень тяжело идти. Не помню как дошли. А вот луковый суп, которым нас в Полтаве на вокзале накормили, никогда не забуду. Жаренный лук и разваренная картошка. А мне кажется, что я вкуснее в жизни супа не ел!»
Дальше была эвакуация на Урал, в г. Магнитогорск. Барак для эвакуированных. Мама пошла работать в госпиталь нянечкой. Она была единственной кормилицей семьи. В 1944 г. ему исполнилось 15 лет и он принял самое главное в своей жизни решение. Узнает, что в Ленинграде создается военно- морское подготовительное училище, берет направление в Магнитогорском военкомате и едет сдавать экзамены. Напомню, что блокада Ленинграда была снята в январе 1944. Летом 1944 года город, фактически, был прифронтовым. В училище в первую очередь принимались ученики военно-морских школ, существовавших еще до войны, молодые люди, которые уже были юнгами на флоте, сынами полков. Все они шли вне конкурса и принимались без экзаменов. На ставшиеся места после прохождения медкомиссии и сдачи спортнормативов набирали юношей по результатам сдачи вступительных экзаменов.
-Дядя Вова, как можно было на такое решиться? И как Вас мама отпустила одного через всю страну?
- У меня не было другого выхода. Я очень хотел учиться дальше. С 8-го класса обучение в школе тогда было платным. И хотя плата не была высокой, но для мамы это было бы непросто. Мне бы пришлось идти работать за станок. Это меня и подтолкнуло. Я ехал не один, а с приятелем. Володей Дымшицем (Отец Володи, Вениамин Дымшиц тогда возглавлял трест «Магнитострой», позже был заместителем председателя Совета Министров СССР]. Парень не прошел медкомиссию и не был допущен к экзаменам.
А Вова Герцберг пошел через все испытания.Так пятнадцатилетний еврейский мальчик из г. Кременчуга без чьй -то помощи стал курсантом этого уникального училища. Цель училища была воспитание военно- морской элиты. Оно просуществовало только 4 года. Среди его выпускников были не только высшие военные чины, но и видные ученые. Его заканчивал и писатель Валентин Пикуль. Здесь преподавали высокообразованные, опытные педагоги. Кроме общеобразовательных предметов их учили музыке, пению, хореографии, правилам хорошего тона. В их распоряжении была прекрасная библиотека, хороший спортивный зал. Вместе с тем, курсанты несли службу, выходили на учебных судах в море. Один раз им даже пришлось принять бой. Дядя Вова никогда об этом не рассказывал. Я просто пристала к нему с вопросом откуда у него шрам на носу. Он долго отнекивался и шутил, а потом рассказал, что курсанты вышли в море и им неожиданно пришлось участаовать в бою. «Я не должен был быть на палубе, но поднялся наверх посмотреть. Вот и получил за свое любопытство». Он , вообще, не любил говорить о войне, хотя каждый год шел в колонне ветеранов. Я думала: «Ну какой он ветеран? Ему же было тогда 15 лет. А когда в архивах искала сведения о пропавшем безвести деде, случайно нашла запись о дяде и его награждении во время войны. Специально он ничего не рассказывал. Но я очень любила беседовать с ним на разные темы и достовать его вопросами. Помню общее фото курсантов- первокурсников 1944 г. Лица у всех были страшно худые от недоедания.
Еще подростком от него я узнала, что в осажденном Ленинграде голодали далеко не все. В 1944 году было еще голодно. Один раз товарищ- курсант повел его на работу к своей маме, чтобы подкормить. Они спустились по каким-то ступенькам, очевидно в открытый не для всех ресторан. Там было огромное разнообразие еды. И Вова сомлел, потерял сознание от запахов и увиденного.
Как-то я прочитала ви нтернете о том, что среди курсантов был сын тогдашнего наркома финансов СССР (т.е. министра финансов) Владимир З. Он (типа) нес службу наравне со всеми. Я спросила об этом. «Да, был такой. Он был старше нас, ему было больше 18 лет. Его среди нас от военной службы прятали. Жил он не в казарме, в отдельной комнате. Питался тоже отдельно, ему даже девушек привозили. Не стоит о нем вспоминать».
Владимир Самуилович закончил подготовительное училище, был распределен в Бакинское высшее военно- морское училище. Служил на Черноморском флоте. Заочно получил еще одно высшее образование- экономическое. В отставку ушел в звании капитана второго ранга (подполковника). Что для еврея в советской армии было совсем не малым достижением. Потом около 30 лет проработал на Севастопольском ремонтном заводе ракетно-артиллерийского вооружения сначала замом начальника по экономике, а перед пенсией завхозом. Ушел на пенсию когда ему уже было за 70 лет.
Мой дядя не был ангелом или супергероем. Он был умным, веселым, очень компанейским, располагающим к себе человеком. Он многому меня научил. Приезжая каждое лето в Севастополь, я не только купалась в море. Он давал мне читать книги, которые читал сам. Помните «самиздат»? Запрещенную литературу, которую перепечатывали и передавали из рук в руки? Библию с пояснениями я тоже впервые начала читать на летних каникулах, когда мне было лет 14. У него я могла спросить все то, что боялась спросить у родителей. Учил как нужно пить, чтобы не опьянеть. Как дать отпор наглецу. И еще многим очень важным вещам. Ни у кого из моих знакомых в Кременчуге не было такого дяди. Вспоминаю о нем с гордостью, любовью и благодарностью. Особенно, сегодня, через 80 лет после окончания Второй Мировой войны, когда мой двоюродный брат в Севастополе ждет завтрашнего путинского » парада победы». Его отец бы этого не делал. Он был мудрее, он пережил ту войну.
Автор: Irina Barsukova
