Kremenchug 1905-1907 in memoirs

Автор: Маслак Владимир Иванович

Почти вековая расстояние отделяет нас от первой революции в Российской империи, но события тех времен не утратили актуальности для современных исследований ученых. Тема имеет обширную историографию [1], но остается перспективным для дальнейших исследований. Воспроизведение объективной картины тех дней позволяет раскрыть сущность событий начала 20 века, которые обусловили кардинальные политические, экономические, социальные, культурно-духовные изменения и определили будущую многолетнюю историческую ходу.

Революция 1905-1907 годов в произведениях советских историков находилась «в тени» революционных событий 1917 года, что неудивительно, учитывая значимость «Великой Октябрьской» для победы большевистской власти, хотя последняя является прямым следствием процессов начала прошлого века. На рубеже веков началось разрушение патриархального общества, негативные явления в котором достигли критической массы, идеи социализма приобретают необычайную популярность, ленинская партия большевиков определяет основные задачи, стратегию и тактику, методы борьбы с царизмом, которые и обеспечили ей успех.

Наиболее серьезное исследование по обозначенной проблематике провел Лев Евселевський [2], ключевая база которого основывается на фондах центральных и областного архивов, фундаментальных работах разных лет, периодических изданиях и, при этом, монография известного кременчугского краеведа оставила определенный простор его последователям, что и показали дальнейшие студии [3, 4].

Целью данной статьи является анализ воспоминаний участников тех далеких событий, не обремененных излишней научностью, но наделенных определенным шармом беллетристики, что делает их привлекательными для широкого круга читателей. Часть их сохранилась в рукописях [5], а часть была опубликована [6,7,8] в 20-е годы ХХ века, когда еще не существовало пристального советской цензуры, чудовищной репрессивной системы и документы такого типа не были выделены в партийные архивы. Автор ставит одной из задач сравнения с некоторыми моментами воспоминаний революционеров и представителя другого лагеря – председателя Совета министров Российской империи, Витте Сергея Юльевича [9], одного из самых ярких чиновников царя Николая II.

На рубеже веков Кременчуг становится крупным промышленным центром с многочисленным рабочим классом. Русско-японская война позволила фабрикантам и заводчикам, прикрываясь патриотическими лозунгами «защиты отечества», увеличить эксплуатацию рабочего люда путем сверхурочных работ, системой штрафов, расчетов, снижением расценок [2, с. 62-63].

Во время забастовок работниц чулочных мастерских выдвигались следующие требования: повышение зарплаты, сокращение рабочего дня, отмена обязанности работниц ухаживать хозяйственных детей, «мытья полов Мастерица, беганья в лавочку» [7, с.199].

«… Экономическое положение было плохо … установился общий режим, что за последнее столетие (а то же было и раньше) мы ни были постоянно в войне. … Российская империя в сущности была военная империя … безумно затеянная и мальчишески веденная Японская война [9, с. 409]. Война оказалась для России позорной во всех отношениях, и режим, под Которым жила Россия, оказался совсем несостоятельным – гнилым. Все смутилися, и затем – добрая половина русских людей спятил с ума … явился вопрос, что же делать? Вопрос Был резко поставлен зарево революционного пожара »[9, с.460].

Координатором революционного движения был городской партийный комитет, в котором первоначально преобладали большевики [8, с.119], а впоследствии – меньшевики [8, с. 131, 139] (две ветви Российской социал-демократической рабочей партии – В.М.). Упоминаются в воспоминаниях и анархисты [6, с.187]. Влиятельной силой были социалисты-революционеры, которые имели целью революционизировать крестьян, широко практиковали террор, для чего создали «Боевую организацию» [10, с.14].

Активно включились в политическую борьбу кременчугские евреи “(в 1905 г. они составляли уже около половины всего населения города и были крупнейшей группой)» [4, с. 111], интересы которых защищали «бундовцы и Поалей-ционисты» [8, с. 140] («Бунд» – обще-еврейский рабочий союз, «Поалей-Цион» – еврейская радикал-социалистическая партия – В.М.). «… Евреи, которые, вследствие постоянных стеснений, полагал, что Пользуясь общею суматохе и падением престижа власти, они добудут себе равноправие путем революционным. … Большинство евреев, Выведенное из терпения несправедливостями, сочувствовалы так называемому освободительного движению, легко принимавшему все (в самых резких включительно) революционные приемы »[9, с. 453].

На борьбу с царизмом выступили рабочие табачных фабрик, лесопильных заводов, вагонных мастерских, [2, с. 64], литейно-механических заводов Гебгольда и Андер [2, с. 65], типографий, паровых мельниц [2, с. 67].

Красноречивый пестрый состав подпольщиков состоянию на 1903 год: портной Анцель Шнейдерман, Борис и Андрей Галацкий (учитель и студент), врачи Надежда Гуревич и Шарий, земский начальник Столбин с женой, учитель Панибратцев с женой, рабочие-лисопилы дратву и Бенчик Боровский, брать Нотариусы , сапожник Юдка Левин, железнодорожник Прокоп Гончаров, чулочниц Сара Зельдин, швея Вера Суркис шляпкарка Вера Добровенська, Григорий Тур, Раиса Гуревич и другие [7, с. 118]. Агитатор Лебеденко жалуется на трудности в работе с «менее квалифицированным» и менее культурными стирали, гладильщицей, сушильницямы и «мещански костнымы … белошвейка» [7, ??с. 119].

В Кременчуге в 1904 году была создана первая нелегальная профсоюз художников, кровельщиков и художников [7, с. 121].

Не обошли революционеры своим вниманием и кременчугский гарнизон, в который входили Брянский и Орловский пехотные полки, артиллерийская команда (располагалась на Песчаной горе), госпиталь и казаки [8, с. 138]. Военную организацию РСДРП в городе возглавлял сначала П. Спесивцев, специально оставленный для этой работы из Харькова, а затем Давид Мейденберг [8, с. 134-136].

Рабочих и солдат активно поддерживали крестьяне окрестных сел. В Полтавской губернии восстало 55 волостей – 5 часть всех населенных пунктов. В сентябре 1905 года в Кременчуге организационно сформировалась революционная группа «Крестьянский союз», которую возглавил доктор С.Шарий, дворянин О.Санин, учительница 4-го начального Кременчугского городского училища В.Самойленкова, гимназистки женской гимназии, ученицы фельдшерской школы О.Флоринська, Н.Кислова, О.Гук, П.Миславська, еврейки Р.Фридман, Л.Островский, И.Лившиць [2, с. 82].

Граф Витте в своих «Воспоминаниях» отметил следующее: «все высшие Учебные заведения … сделались местом ежедневных революционных митингов, в которых участвуют как студенты, так еще в большей степени рабочие настоящие или подложные, учителя, чиновники, лица в военных мундирах, в том числе нижние чины, курсистки, дамы, а также публика, даже из высшего общества, которая приходила смотрит таким необычным представлениям и энервироваться, т.-е. получать особые психические ощущения, подобные тем, Которые ощущаются от шампанского, боя быков, скабрезного представления и пр. »[9, с. 446]. И по крестьянства: «Крестьянство освобожден от рабовладетелей, но находится в рабстве произвола, беззакония и невежества. В таком положении оно теряет стимул добиваться улучшения своего благосостояния »[9, с. 432]. Там, где овцам плохо, плохо и овцеводами … крестьянский вопрос, является ныне первостепенным вопросом жизни России »[9, с. 433].

Решать крестьянские вопросы в окрестностях Кременчуга поручили казачьему генералу Калитину. В декабре 1905 года вокруг города полыхали зарева от горящих деревень [8, с. 130].

Кременчугская революционная организация имела четкую структуру (из воспоминаний С.Соколовського): каждые 15 членов партии составляли «подпериферию», от которой выбирали одного члена к высшему организации – периферии, а от последнего – представителя в партколективу и исполнительной комиссии. Обязательным условием работы была глубокая конспирация [8, с. 131] (явки, пароли, клички вместо фамилий, ограничение контактов с целью предотвращения массовых арестов).

Методы применения самые разнообразные: политические собрания, манифестации и демонстрации, митинги, забастовки, распространение агитационной литературы, террористические акты.

4 декабря 1904 на Песчаной горе (на то время она находилась за пределами города) состоялся митинг с участием 500 человек; ораторы призывали вооружаться с целью уничтожения самодержавия [8, с. 20]. Звучали мнения «Ура!», «Долой самодержавие!”, “Долой войну!”, “Да здравствует демократическая республика!». Казаков, прибывших для разгона демонстрантов встретили революционными песнями [8, с. 121].

После «Кровавого воскресенья» было запланировано общий городской забастовку, который 2 февраля 1905 года стали рабочие махорочных фабрик, их поддержали работники мельниц и лесопилок, а также вагоноремонтных мастерских в Крюкове [8, с. 122]. 5-го февраля состоялся многолюдный митинг на «Красной площади» (ныне часть бульвара Пушкина, ограничивается улицами Воровского и Первомайской – В.М.)

После окончания зимы митинги проводились на днепровских островах [8, с. 123]. 3 октября 1905 – один сплошной политический митинг. Представители революционных партий призвали не прекращать борьбу после манифеста (царский манифест 17 октября о различных «свободы» – В.М.) и уничтожить самодержавие. Улицам ходили с флагами до вечера. Митинги проводились в Зимнем театре, аудитории, больших синагогах [8, с. 124]. В ноябре бастовали железнодорожники, работники типографий Жолковського и Диковського, работники табачных фабрик, рабочие крюковских мастерских [8, с. 129]. Интересные воспоминания агитатора Лебеденко. Он создавал рабочие кружки, где вел очень осторожны беседы, сначала на нейтральные темы, а затем на политические, «забывал» в людных местах книги и газеты, знакомил работников с «партийнымы девицам, Которые занялись перевоспитание Своих« ухажеров »[7. с. 118-120].

Были среди революционеров и сторонники террора: «облили серной кислотой помощника пристава первой части, произвел Покушение на пристава, убили одного шпика» [8, с. 120]. От «мстителей» гибли и чиновники высшего ранга; во время описываемых событий погибли два министра внутренних дел Российской империи – Д.Сипягин и В.Плеве [9, с. 436-437]. О дерзость борцов с самодержавием говорит план массового освобождения узников из кременчугской тюрьмы – при подаче керосиновых ламп разоружить надзирателя, открыть камеры, дождавшись охранников, которые придут на проверку, обезвредить их, захватить караульное помещение, переодевшись в форму охранников, вывести всех заключенных [ 6. 188].

Революционный Красный Крест, который получал финансовую поддержку даже из Америки (благодаря эмигранту из Кременчуга – Шмерковичу), помогал заключенным, посылал деньги ссыльным и их семьям [8, с. 122].

Все массовые мероприятия сопровождались выпуском листовок, но кременчугские партийцы не имели собственной типографии и вынуждены были получать литературу из Полтавы через книжный киоск Вульфа Тикотського [8, с. 131], к тому же и «почва» для агитационной работы не всегда был достаточно подходящим: «… Молодежь проводила время за картами и выпивкой, ухаживала за девицам, а порой забавлялась« пуганьем проходящих евреев »и подчас и избиение их. А старики и пожилые занимались домашними делишками и аккуратно, после каждой получки напивались до отказа и, придя домой, избивалы Своих жен. Затем, набуянив, попадали в участок. А утром, как ни в чем не бывало, шли в церковь и ставили Николаю угоднику свечку за пятак »[7, с. 119].

На страже самодержавия стояли жандармы, устойчивы к агатации казаки и городская полиция во главе с полицмейстером Ивановым, которого красноречиво характеризуют слова, которыми он встречал арестованных участников митинга 4 декабря 1904: «Бейте меня, режье меня, а я люблю царя и Россию. Николай второй жил, а вы езжайте в Палестину! “[8, с. 120], и на котором лежит вина за еврейские погромы, и это при ежегодных «Поклонение» деньгами со стороны еврейских богачей [4, с. 113]. Надежной опорой царизма были «октябристы» («Союз 17 октября»), которые выступали за сохранение конституционной монархии, и реакционный черносотенный «Союз Русского Народа», который, помимо сохранения царизма, был еще и шовинистические задача – первенства в государстве русской народности и борьбы с евреями, поляками, украинский и т.д. [10, с. 5]. Резкую негативную оценку получили они от С.Ю. Витте: «На знамени их высокие слова:« самодержавие, православие и народность », а приемы и способы их действий архилживы, архибессовестны, архикровожадны. Ложь, коварство и убийство – это их стихия »[9, с. 417].

Против революционеров применялись обыски, избиения демонстрантов, массовые аресты, увольнения бастующих из работы [8, с. 129], длительные сроки заключения, ссылки, поселение в Сибирь [8, с. 133], 18-20 лет каторги, смертная казнь [6, с. 191]. Для устрашения на центральной улице Екатерининской (ныне улица Ленина – В.М.) были расставлены пушки и пулеметы, расклеены плакаты – с угрозами применить оружие за малейший выступ, а на предприятиях – портреты Николая II во весь рост с призывом: «Осени себя крестным знаменем православный народ. Не слушай злых людей, Которые хотят тебя обмануть. Я день и ночь пекуся о вас. Возьмитесь за честный труд. Я всегда с вами »[8, с. 130.].

Вошел в историю и провокатор Сергей Решетников, успешная работа которого закончилась арестом 30 руководителей и фактическим разгромом городской революционной организации в начале 1908 года [8, с. 133].

Особое место занимает еще один контрреволюционный метод. И здесь «следует также напомнить, что антисемитизм был традицией русского имперского правления. С помощью «контролируемых» еврейских погромов старая власть любила подавлять социальное напряжение »[3, с. 33]. Инициаторами погрома стали известны черносотенцы Диковский (владелец типографии) и Мищенко (владелец крупного бакалейной магазина) для осуществления своих планов «спаивалы Занасыпскую и Щемиловскую голытьба» [8, с. 125]. Призыв «Бей жидов!” Прозвучал из уст мэра Изюмова [4, с. 113], а полицмейстер Иванов, прогуливаясь улицами города, обращался к встречным горожан: «Не прячьте евреев в Своих домах, выдавайте их, с жидами нужно раз и навсегда расправиться» [4. с. 115].

«Союзники стали в срочно порядке готовит погром. Распространились прокламациы с призывом – «бей жидов и студентов». В чайных велась вербовка громил »[8, с. 121]. Погром начался с Екатерининской улице, 19 октября 1905 вечером продолжился на Александровской (ныне улица Первомайская – В.М.), манифестантов поддерживали казаки, а возглавлял пристав, который восклицал: «Кто наши враги?». Манифестанты отвечали: «Жиды». Тогда неслись возгласы: «Бей их!». Первым был сожжен магазин Рабина. За два дня погромы прекратились, введением в Кременчуге военного положения [8, с. 121].

Массовых жертв удалось избежать лишь благодаря быстро организованным отрядам самообороны (примерно 50 человек, вооруженных 17-ю револьверами, кнутами и кинжалами [4, с. 115]). Меньше повезло жителям Крюкова, где таких отрядов не было и где были разграблены все еврейские дома [4, с. 116; 8, с. 128]. Показательно, что, когда после погрома полиция ходила с пострадавшими с целью вернуть награбленное, грабители встречали полицейских упреками: «Вы сами нас учили грабить, а теперь отбираете» [8, с. 128].

Подытоживая, необходимо отметить следующее:

отмены крепостного права и последующие реформы проводились царским правительством непоследовательно и глупо, что лишило крестьян средств к существованию, заставило часть из них пополнить ряды городского пролетариата;

индустриализация промышленности, увеличение количества фабрик, заводов и мастерских сделали Кременчуг весьма привлекательным для политической работы;

Кременчуг никогда не был периферийным городом, руководство революционных партий никогда не оставляло его без внимания (помощь кадрами, литературой, неоднократные посещения Г. Петровским, попытка баллотироваться на Лондонский съезд Троцкого и др..) 

в 1905-1907 годах были апробированы как легальные, так и нелегальные, террористические методы борьбы с самодержавием;

во время революции была создана новая, альтернативная монархии, форму власти – Советы рабочих депутатов (в Кременчуге – 12 декабря 1905 года);

в ходе революционной борьбы сместились ценностные ориентиры, повлекшее крах патриархального общества, сформировалось новое поколение людей, которые пошли на штурм Зимнего дворца, втянули страну в ужас гражданской войны, «красным» террором обеспечили победу большевиков;

контрреволюционные мероприятия в нашем городе имели яркую антисемитскую окраску, следствием которого был еврейский погром и введение военного положения, когда погром вышел из под контроля;

воспоминания современников интересен, информационно насыщенным комплексом источников, способным существенно дополнить официальные документы, и поэтому они заслуживают внимания исследователей.

 

1. Варгатюк П.А., Солдатенко В.Ф., Шморгун П.М. В огне трех революций. – М.: Политиздат Украины, 1986. – 625.; История КПСС: В 6 т. – М.: Политиздат. – Т.2: 1904 – февраль 1917 года. – 775 с.; История городов и сел Украинской ССР. Полтавская область. – М., 1967. – С.468-476; История Украинской ССР. Краткий очерк. – К.: Наукова думка, 1981. – С.227-236; Рубцов Г.А. Борьба большевиков Украины за армию и флот. – М.: Издательство Киевского университета. – 1971. – 88с.; Революционная борьба на Украине в период первой русской революции (1905г.). – М., 1955; Революционные события 1905-1907гг. на Полтавщине. Документы и материалы. – Харьков, 1957; и другие.

2. Евселевський Л.И. Кременчуччина в XIX – начале ХХ вв. Исторический очерк. – Кременчуг, 1996. – 144 с.

3. Вирський Д. Кременчуг 1917-1920 гг: провинциальные образы революции. Монография. – М.: Институт истории Украины НАН Украины, 2003. – 80 с.

4. Вирський Д. Еврейский погром осенью 1905 г. в Кременчуге / / Исторический журнал, 2006. – № 6. – С.110-117.

5. Архив Кременчугского краеведческого музея, спр.53.

5. Лебеденко А.Г. Неудачный побег из кременчугской тюрьмы в 1907 г. / / Пути революции. Историко-революционный журнал. – 1925. – № 2. – С. 187-191.

6. Лебеденко А. Из воспоминаний провинциального Агитатор (1903-1906) / / Пути революции. Историко-революционный журнал. 1926. – № 1 (4). – С. 118-121.

7. Летопись революции. Журнал по истории КП (б) и Октябрьской революции на Украине. – 1926. – № 2 (17). – Март-апрель. – С. -119-141.

8. Витте С.Ю. Воспоминания. Царствование Николая II. – Л.: Государственное издательство, 1924. – Т.1. – 471с.

9. Полонская-Василенко Наталья. История Украины (1900-1923рр.). – М., 1992. – 136 с.

 

Автор: Маслак Владимир Иванович

По материалам III региональной научно-практической конференции, посвященной 440 – летию основания города Кременчуга «Кременчугу 440 лет»