Небольшое предисловие из истории освобождения города:
Понесшая большие потери полтавская группировка противника начала поспешное отступление к Днепру. Она отходила к переправам в районе Кременчуга, где был оборудован и заблаговременно занят войсками предмостный плацдарм. Для ликвидации кременчугского плацдарма на левом берегу Днепра И. С. Конев выделил 5-ю гвардейскую и 53-ю армии. К 28 сентября войска этих армий вышли на подступы к Кременчугу. Завязались упорные бои. Штурм предмостного укрепления врага был предпринят одновременно с трех сторон. Советские войска вклинились в оборону противника и приступили к уничтожению его по частям. Немецко-фашистские войска не выдержали мощного натиска советских воинов и 29 сентября оставили Кременчуг. За боевые подвиги в ликвидации предмостного укрепления врага и освобождении города 7 частям и соединениям было присвоено почетное наименование Кременчугских. С 25 по 30 сентября войска Степного фронта во всей своей полосе наступления вышли к Днепру.
Н. Дорошенко. Он чуть не погиб освобождая Кременчуг.
Танк Николая дорошенко только успел вьехать на первый пролёт моста через Днепр, как впереди рвануло. Мост упал в речку, остался только один пролёт, на котором стоял танк. “Если бы я проехал ещё чуть чуть вперёд то пошёл бы под воду”, – вспоминает ветеран. Когда он увидел полностью разрушеный родной город, заплакал. Это было 29 сентября 1943 года, когда он на танке в числе первых освободителей ворвался в Кременчуг.
“Мой родной город был полностью разрушен”….
“Николай Иванович, ты местный, кременчужанин, вот танки, – семь машин – проберись в город так, чтобы немцы не заметили, ” – вспоминает ветеран свой разговор с генералом перед боями за освобождение Кременчуга.
Танкисты вьехали в город в районе кожзавода.
– Кременчуг горел. Я даже заплакал, когда мы попали в район Водоканала. Ведь Кременчуг, мой родной город был полностью разрушен…
Главное наше задание было захватить мост. Тогда ещё старый мост был, одноуровневый. Смотрим – целый.Только успели вьехать на первый пролёт, впереди как рвануло – и все фермы упали в воду, а первый пролёт остался, если б проехали немного дальше, то пошли б под воду.
При первой же возможности пошёл домой. Мы жили там где сейчас трикотажная фабрика. Дом сгорел, но люди спаслись. Я подьехал к родному дому – он разрушеный, по двору ходят четыре автоматчика. Смотрим – подвал. Мы открыли а там женщина и куча детей. Женщина начала кричать: “Не стриляйте, не стреляйте”, она подумала что мы власовцы. У меня же на комбинезоне погон не было. Я шепнул: “Мы свои”. А потом из соседнего дома меня узнала тётка и как закричит: “Дуся, твой сын приехал.” Сразу все соседи сбежались, обнимают, целуют, мать впереди всех.
Неделю я побыл с родными, сразу переоделся в гражданские штаны, рубашку и был такой счастливый. Я в штаб обратился, там говорят заслужил и отпуск и еду – вспоминает ветеран.
Кременчуг, Курская дуга, Берлин…
Николай Дорошенко добровольцем учавствовал в обороне Кременчуга в 1941 году и в числе первых освободителей ворвался в город Кременчуг. До войны парень успел закончить школу, начал работу на трикотажной фабрике. Когда началась Великая Отечественная, записался в ополчение, которое старалось сдержать наступление немцев на Деевской горе. Но что могли сделать добровольцы, которые имели устаревшее оружие против хорощо вооружённых немцев?
– Мы перебрались через Днепр как отступали. Я сделал мини – плот из двух колод и переплыл речку. Тяжело было, одной рукой грёб, другой держал карабин. Кстати в нём было аж 6 патронов, – вспоминает ветеран.
Возле лодочной станции (в районе стоматполиклиники № 1)стояла воинская часть, к ней Н. Дорошенко и присоединился. Позже был ранен, попал в госпиталь, а оттуда в танковую школу. Обучался пять месяцев и отправили его на фронт – командиром танка Т-34. Сночала на Северо – Западный, район Калинина. Позже в Июле – августе 1943 года учавствовал в битве на знаменитой Курской Дуге.
Н. Дорошенко учавствовал в битве под Прохоровкой, где с каждой стороны было по несколько сотен танков.
– Взял дымовые шашки у сопёров, подцепил их на цепь метров 4-5 длиной, и выкидал через люк чтобы они волочились за танком – это я такую маскировку придумал. Наш командир по рации кричит: “127-й, ты что горишь? “. Я говорю: “Нет, говорю, это ловушка”. Командир не понял, кричит ты гориш, дым от танка, а я же по рации не могу сказать про свою хитрость, чтобы немцы не услышали, а то они нас прослушивали. Уже после боя рассказал про свою хитрость маскировки. Это всем понравилось. Думали что будем освобождать Харьков, но нас направили в сторону Полтавы и за один день, 23 сентября мы освободили обласной центр.
Николай Ивановича комисовали в конце 60-х по состоянию здоровья. так как на войне получил не одно ранение в голову и ноги.
– Мой танк дважды подбивали, один раз не знаю кто меня и того кто заряжает вытащил из горящего танка, а механик и радист – стрелок погибли, – рассказывает ветеран.
Вернулся Н.Дорошенко в Кременчуг. Работал на обувной фабрике. Рассказывает что город отстраивали совмесными усилиями. По суботам все фабрики и заводы работали до обеда, а после обеда каждая фабрика имела свой участок, который убирали рабочие – кирпичи складывали, деревья сажали.
«До сих пор волосы дыбом!…» О сожженном немцами Кременчуге рассказывает Пётр Клочков (в 1943-м – лейтенант-артиллерист)
“Наша часть, 36 гвардейская дивизия которая, которая в это время находилась в составе второго украинского фронта, подошла к городу Кременчуг, к левому берегу реки Псёл. Но когда мы вошли в Кременчуг, это был не город а пустыня, в которой торчали столбы чёрные вкопанные в землю и из этой земли шёл дымок ещё, вонь не продохнуть, смердящая, картина ужасающая. Жители которые вернулись в город, расказали, что немец отступая, методически жёг и взрывал всё что только можно было взорвать, четверо суток подряд специальные команды подьезжали на машинах и жгли город, поэтому тот ужас с которым мы столкнулись в Кременчуге, до этого нам на всём пути ничего подобного не встречалось. Это была настолько страшная картина, что она врезалась так в память, что я и по сей день когда мне на память приходит Кременчуг волосы подымает дыбом. За что то дома людей изгнать совершенно из города и жечь до тла город, это вообще было непонятно совершенно.”
Абдулин М.Г. (“160 страниц из солдатского дневника”) сентябрь 1943г
В Кременчуге — мы вошли в него 29 сентября 1943 года — освободили лагерь, в котором было замучено несколько тысяч советских военнопленных. Здесь же содержались и попавшие в плен партизаны-подпольщики. Фашисты в этом лагере применяли самые жестокие способы пыток и умерщвления заключенных. Виселицы здесь были необычные — фашисты подвешивали людей на железные крючья: за ребро, за одну ногу, за одну руку, за все конечности одновременно, за челюсть… Палачами в лагере были опять же власовцы. Всего висело около сотни человек, но живыми удалось снять двенадцать-пятнадцать.
Я сам наблюдал потом эпизод, который запомнил на всю жизнь. По улице бабы вели нескольких гитлеровцев. У каждой в руках — топор или вилы, кочерга, палка… Бабы сильно возбуждены, кричат-шумят по-украински, я ничего не могу понять. Но вот остановились возле ямы, стали толкать гитлеровцев в нее и нескольких власовцев сбросили туда же… Один фашист, упираясь, визжит: «Майн ин хауз драй киндер!» А бабы ему: «А у нас щенята, чи шо?! Кыдай його тудысь!..»
И никакая сила не заставила бы меня приостановить эту справедливую расправу с фашистскими палачами.
В Кременчуге фашисты заминировали все, что могло привлечь к себе наше внимание.
Парторг соседнего батальона поднял с земли русскую балалайку… Погиб сам, погибло еще семнадцать человек вокруг него.
Я увидел новый велосипед, прислоненный к плетню в переулке, и моя так и не утоленная мальчишеская страсть вдоволь покататься на велосипеде прямиком понесла меня к этому плетню. Ускоряя шаг, держу путь к велосипеду, сверкающему никелем… Но к нему же, стараясь меня опередить, устремился старший лейтенант. Огорченный, я тем не менее принимаю независимый вид: мол, не очень-то и хотелось. Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и шагаю в сторону улицы. .. Вдруг сзади взрыв! Оборачиваюсь: ни старшего лейтенанта, ни велосипеда — одна большая дымящаяся воронка на месте плетня, к которому был прислонен велосипед…
Жители Кременчуга, покинув убежища, спешили обратно в свой город, в свои дома, и по всему городу гремели то там, то тут взрывы. Подрывались и дети, и женщины, и солдаты…